Держись, декабрист! Ты участвуешь в глобальном процессе...
Вспомнил сейчас Рахметова. Для тех, кто в танке, это такой литературный герой-революционер из 1860-х ("Что делать?"), который спал на доске, утыканной гвоздями (острием вверх, хотя шляпками тоже было бы забавно), чтобы приучить себя к пыткам. И возник у меня вопрос: откуда такая мысль вообще появилась у Рахметова, в смысле - у Чернышевского? Ведь шестидесятые - это времена когда следствие уже/еще велось более менее ламповыми методами... Это тот период, когда о том, что "в России есть пытка" стали благополучно забывать. Впрочем, ненадолго. Роман закончен в 1863. А уже в 1864 верноподданная интеллигенция после выстрела Каракозова будет советовать следователям самые интересные методики допроса, зачастую выдумывая их из головы. Некоторые методики даже применили. Впрочем, до доски с гвоздями все же не додумались...
А от курения отказаться так и не смог, гы....А это... "Рахметов отпер дверь с мрачною широкою улыбкою, и посетитель увидел вещь, от которой и не Аграфена Антоновна могла развести руками: спина и бока всего белья Рахметова (он был в одном белье) были облиты кровью, под кроватью была кровь, войлок, на котором он спал, также в крови; в войлоке были натыканы сотни мелких гвоздей шляпками с-исподи, остриями вверх, они высовывались из войлока чуть не на полвершка; Рахметов лежал на них ночь. "Что это такое, помилуйте, Рахметов", с ужасом проговорил Кирсанов. - "Проба. Нужно. Неправдоподобно, конечно; однако же, на всякий случай нужно. Вижу, могу"
Так откуда он взял идею о "всяком случае"?
Ага, "а случай может быть разный"...